И я, пожалуй, видел всякое,
И я от бед и слез мужал
В тот год
Надрывно бабы плакали
По уезжающим мужьям.
А мы, умытые и строгие,
Стесняясь чувств, стесняясь слов,
Руками маленькими трогали
Шинели новые отцов.
Мелькали котелки и кружки,
Гудел и замирал перрон,
И плыли медленно теплушки
За дальний синий перегон.
И я, пожалуй, видел всякое.
И я в тяжелый год мужал…
Входила в сумрачную слякоть
В наш дом нежданная нужда
И суп делила несоленый,
Делила горький хлеб пайка,
Стелила жесткую солому
Под наши детские бока.
А ночью залпы били глухо.
И, протыкая тьму насквозь,
На нас в окно глядела сухо
Горсть раскатившаяся звезд.
Мы, дети,
Мыкаясь по стуже,
Впервые видя смерть и кровь,
В тот год
Сердцами сводки слушали
Советского информбюро.
И помню, как войдя без спроса
На митинг в многолюдный зал,
Стояли рядом мы
Со взрослыми
И пели «Интернационал».
И, может быть,
В тот год тяжёлый
Мы научились понимать
И вкус воды, и сладость соли,
И песни те, что пела мать.
Не белоручками росли мы,
Навстречу выходя ветрам…
В тот год
Солдатская Россия
Вручала будущее нам!
Возврат к списку
